Начало игры.

- Епт, водохлеб, я не понял, ты чо, игнорЫруешь нас? – в очередной раз проревел чумазый детина вместе с дружками склонившийся над седьмым столиком, за которым спокойно себе сидел Тарос и, смотря на пеструю компанию собравшуюся вокруг, действительно попивал обычную воду.  Собравшиеся мужики были на хорошем поддатке, некоторые вообще еле держались на ногах, но они скорей всего и подошли сюда только ради компании. Эта заварушка продолжалась уже больше 10 минут, и за все это время монах не ответил ни на одно из оскорблений, а просто спокойно пил воду и иногда на его лице появлялась легкая ухмылка. Это все бесило забулдыг, которые твердо решили сегодня почесать кулаки о чье-то лицо. Правда, иногда среди них появлялся голос разума, тощенький мужичок, который одергивал крупного, приговаривая:
- Эй, Винни, может ну его? Я такое чувал о эйтих божьих людях, что волосы на заду встают от страха, ну как и ентот такой же.
- Ха! Пит, да чойты гонишь! Да этот дохляк даже овцу мертвую с места не сдвинет! – надменно басил крупный, и во время этого случайно харкнул себе на немытую годами бороду – Ты погляды на него! А он все лыбу давит! Нену все, ребяты, он меня достал!
Склонившись над стойкой, так что пузо в грязной рубахе достало столешницы, мужик ухватил того за монашескую накидку и прорычал тому в лицо, при этом обдав как самого монаха, так и всех окружающих, подобно вспышке атомного огня, зловонием своего дыхания, что заставило многих в зале притихнуть:
- А ну-ка выйдем погАварым!... – и осклабился фирменной ухмылкой, демонстрируя разнообразный набор зубов, кратко описываемый как ночной ужас дантиста.  На лице Тароса не отобразилось ни единой эмоции, он только устало вздохнул, сколько раз он уже проходил через это, почти в каждой второй таверне местные забулдыги принимали его легкую цель для драки или грабежа. Ну а в большинстве остальных таверн таких алкашей придерживали более умные, которые уже видели Тароса или узнавали одежды его монастыря, которые он, как учитель, должен был носить. Отставив кружку он устало посмотрел на все ещё ухмылявшегося пьяницу, на его дурно пахнущих дружков и ещё раз вздохнул.
- Да будет так, мил человек, - устало проговорил он. И сразу же вскочил, отталкивая стул в сторону  и одновременно выкручивая руку громилы, освобождаясь от захвата того. И через долю секунды после этого он ударом одной ноги отбросил нападающего дружка громилы, а руку того вывернул так, что бедный взвыл подобно волку в капкане, ну или волчице во время течки, кому как. Освободив «запашного» от захвата и отправив его к своим дружкам, Тарос сразу же отскочил в сторону, уходя от удара другого пьяницы, который в виде оружия решил использовать стул из местной утвари. Сразу же после этого монах блокировал левый хук верзилы с одним глазом. Отводя в сторону его руку, мужчина нанес несколько молниеносных ударов тому в печень и солнечное сплетение, что заставило бедного согнуться пополам. И сразу же Тарос опять отскочил в сторону, ещё одно тело решило использовать табурет в виде оружия, но из-за маневра монаха не попало ему в спину, а обрушило всю силу на бедного «циклопа». Тем временем Тарос уже отправил ударом в челюсть одного пьяницу смотреть цветные картинки,  и уходя, ещё из-под одного удара, отскочил в сторону и пользуясь инерцией сделал оборот в воздухе и нанес удар в челюсть ещё одному персонажу хорошо «подлечив» ему кариесы. Только ощутив твердый пол под собой, монах сделал кувырок обратно, уходя из маршрута несущегося чумазого вонючки. Тем временем, посредством случайных ударов, драка начала распространяться на все кефирное заведение, как обычно и бывало. Уклонившись от ещё одной летящей бутылки, монах опять ринулся с кулаками на вражеское тело. Ночка должна была выдаться та ещё!
- Ох как я это не люблю… - проворчал монах, вывихивая руку из сустава одному пьянице.

Отредактировано Тарос де Грей (2013-07-24 23:57:46)

Тарос наносил удары и уклонялся, уклонялся и наносил удары, все происходило почти рефлекторно, он почти не задумывался над своими действиями. Годы, которые он провел учась в монастыре, прямой удар  в голову, монах уклонился и ответил двумя зуботычинами, сражаясь в своем порочном «священном походе», уклонившись, от летевшей сзади бутылки, мужчина сделал обратный перекат, уходя от очередного удара, месяцы выживания в дикой и суровой природе Севера, схватив руку, пытавшуюся нанести удар ножкой стула, Тарос нанес несколько пронзающих ударов кулаком по ребрам противника, все это время он оттачивал свое мастерство, как скульптор отсекал от каменной глыбы лишние части камня, чтобы освободить творение, какое он в ней видел. Так и он жертвовал свою плоть и  кровь, свои силы и свое время, чтобы достичь того идеала, той кульминации труда и терпения, награда после долгого ожидания. И как теперь он близится к этому идеалу? Устраивает пьяные драки в тавернах? Нет, конечно же, он сам не провоцировал местных забияк, но он и ничего не сделал для того,  чтобы избежать ненужного насилия, в глазах Лорима он был так же виноват, как и эти местные забияки. И монах знал это, знал и продолжал сражаться. В битве он мог забыть обо всем, мог отвлечься от неприятных воспоминаний, от жизней, которые он забрал. И почему тогда его это так не обжигало? Незнание – мука, также как и избыточное знание.
Тарос вступил в рукопашную дуэль с каким-то тощим эльфом. Этот малый, пускай и был в обхвате в полтора раза меньше монаха и во много раз меньше других драчунов. Но и ещё кое что было примечательно, этот эльф уже давно сидел здесь, но его движения были чертовски точны и столь уверены, что казалось он вообще не пил. Медленно, но верно Тарос изучил его стиль движений и уже был готов нанести решающий удар, когда ушастый резко сменил технику движений, да и ещё ко всем достал кинжал. Нескольких движений хватило, чтобы дать понять монаху, что перед ним был не обычный путешественник, похоже это был кто-то чьим ремеслом было отнятие жизней других – убийца. Какого черта он здесь забыл? На скуле  мужчины появилась тончайшая полоска крови, эльф все же его достал. Дальше медлить было нельзя – при помощи обманного маневра перехватив  руку с кинжалом, монах уже было думал сразу же вонзить оружие противника в него же самого, но передумал и при помощи захвата кисти вывернул руку противника, легко забрал оружие из онемевшей пятерни и закругленной рукояткой ударил эльфу в затылок. Тот свалился ничком. Да уж, об этом стояло ещё  подумать, а пока Таросу было не до этого.
Только разобравшись с эльфом, уже уклонялся от коренастого лысого дворфа, который при помощи колченогого стола решил проделать себе путь словно тараном. Уклоняясь и изредка нанося удары, монах уже оказался возле барной стойки. Такой вот забавный способ он выбрал, чтобы добраться до хозяина таверны и расплатиться с ним, дабы наконец-то уйти с этого дурдома. А тут уже накалялась своя собственная драма, какой-то здоровенный орк разбрасывал противников вокруг, словно вареную селедку. Сразу узнавалось военное воспитание, хотя, орки и так в большинстве своем были воины, тем более здесь, настолько южнее их родных земель, вероятнее всего наемник. Но было ещё кое-что, ему явно не хотелось драться, похоже, что его втянули в эту потасовку. Странно, оружия при нем не было, наверное снимает комнату и там оставил вещи, также как и Тарос, потому-то он просто так и не свалил, здесь не в деньгах-то было дело, в его походной сумке. Перескочив стойку, монах затолкал спрятавшемуся за ней и жалобно хныкавшему о «разрушениях» бармену, несколько монет и сразу же перескочил обратно.
- Орк! Если надоело кулаки чесать, двигайся за мной! – даже как-то слишком для себя неожиданно, прокричал монах. Действительно, в этой суматохе союзник точно не помешал бы чтобы пробиться через обезумевшую толпу. И отбросив несколько помятых нетрезвых тел, Тарос вроде бы подскочил уже к лестнице, но тут ему путь перекрыл тот самый чумазый детина с дурно пахнущим дыханием, который и затеял все это, а также двое его дружков, у них в руках было по кочерге, а у крупного невесть откуда взявшийся меч. Таросу, который почитал меч как  священное оружие, было больно видеть это оружие у столь недостойного. И он наконец-то решился, хватит уже в игрушки играть с этими пид… нехорошими людьми. Уклоняясь от выпада вражеского меча, монах сделал несколько круговых пасов руками и сконцентрировался, на дыхании, сердцебиении, потоках жизни в его теле и в теле противника, для него как будто замедлилось время и все вокруг перестало существовать, был только он и его противник, и его Течение Жизни. И он нанес удар. Со стороны это выглядело как будто он просто быстро «ляпнул» ладонью по лицу и оставил её там, так часто делают старшие братья, чтобы успокоить меньших, противник замер. Прошла секунда, две, но он из оцепенения не вышел, затем у него из ушей, ноздрей и глаз потекла самая настоящая кровь, а из горла вырвался неразборчивый хрип, похоже, что кровь из носоглотки попала в горло. Меч выпал из рук и сразу же после этого чумазый свалился на пол бесформенной кучей, тело его билось в конвульсиях. Такова была ужасная сущность Удара Ки, сильнейшего удара монахов, особые вибрации разрывали плоть и нарушали естественные ритмы организма. Это могло убить, но запашной выживет, как говориться, такое не тонет. Дружки также замерли в оцепенении с открытыми ртами. Но была и другая сторона этого удара, силой воли подавив дрожь и боль в нанесшей удар руке, монах опять принял ту же стойку, что и накануне, только с двумя руками.
- Ну, кто хочет ещё? – прорычал он, но чумазые синхронно замотали головами и, побросав кочерги, сразу же бросились в противоположный угол зала. А зря, ведь это был всего лишь блеф, Тарос не мог подряд несколько таких ударов нанести, он бы себя покалечил. Но этих не нужно было в этом разубеждать и немедля монах бросился дальше по лестнице, поднимаясь на второй этаж за своими пожитками.

Тарос уже несся наверх, перескакивая случайных прохожих, которые выходили из своих комнат на шум драки, который здесь уже казался отдаленным гулом. Буквально влетев в свою крохотную комнатушку, монах наспех собрал скромные пожитки и уже меньше чем через минуту выскочил обратно в коридор и понесся дальше, в направлении к окошку с одиноким фикусом, что стоял на подоконнике.  В том-то и дело, что «стоял», бесцеремонно сбросив цветок на пол и уже распахнув окно, мужчина обернулся назад, на орка. С ухмылкой отсалютовав тому и махнув в приглашающем жесте, говоря следовать за собой, монах выскочил в окно. Уже на улице Тарос, словно кошка, аккуратно приземлился и, сделав кувырок, дабы компенсировать силу удара, помчался сразу же дальше по дороге, успев только махнуть орку, чтобы тот двигался вслед за ним. Сюда, к таверне, он добрался вместе с караваном, который уехал ещё вчера и теперь предстояла долгая прогулка пешком к первому торговому перевалочному пункту.
Наконец, перейдя на шаг, мужчина несколькими ритмичными движениями грудной клетки успокоил дыхание и сердцебиение и пошел дальше, как ни в чем не бывало, как совершено обычный путник. Забросив сумку за плечо, Тарос непринужденно шагал по не слишком опрятной дороге, пытаясь решить, куда двигаться дальше. Вскоре должен был быть перекресток и там уже точно придется выбрать, куда двигаться дальше. А монах сомневался, что знает, куда вообще идет. Путешествие затягивалось, а ответа, цели своей, он так и не видел. Похоже, что он пополнит ряды Несовершенных, странствующих монахов-отступников, которые так и не смогли пройти последнее испытание и уже отчаялись увидеть истину. Нет! Он лучше умрет, чем станет одним из них! Это отребье часто ступает на темный путь, который только порочит и боевое искусство, и Путь Лорима в частности.
- Эй, орк, как зовут-то? – решил, наконец-то, заговорить Тарос. Этому монаху даже в монастыре приписывали излишнюю замкнутость, не то что здесь, но вот почему-то ему вдруг захотелось поговорить. Тем более, было что обсудить, да и путь не близкий.

- Хм, Вешатель… - протянул Тарос в задумчивости, ему действительно было известно это прозвище, - да, давно уже слышал парочку историй об этом, с позволения сказать, персонаже. Да и они были не самые… детские.
В действительности, полуправдивые истории, которые монаху доводилось слышать в тавернах от нетрезвых посетителей, рассказывали о каком-то «зеленом мяснике» и вторую часть этого прозвища особенно в красках описывали, да так, что любой анатом умрет от зависти. Но никто так толком имени тогда и не называл. Гота, значит. Ну что же, если Тарос правильно понимал обычаи некоторых племен орков, то отказ назвать свое имя в ответ считался величайшим оскорблением, а с этим зеленым нужно было аккуратнее, не заносчивый юнец был перед ним.
- Тарос… - так же сдержано, как и орк, ответил мужчина, - де Грей.
Все же он решил, что добавив фамилию к своему имени, более расположит спутника доверенному разговору. Эх, почему он не постигал тайны психологии и дипломатии? В этих вот путешествиях хорошо подвешенный язык и острый глаз куда больше пригодился бы чем кулак или меч.
- Верно говоришь, судьбой предначертано было мне идти путями Лорима и других наставлять на их путь. – Тарос почесал себе подбородок, - И да, твои наблюдения верны, у меня бороды нет, так как её носят только мастера моего ордена, ну и ещё отступники, те, кто так и не смог пройти Испытание. И насчет возраста… я выгляжу младше своих лет.
Несколько минут после этого монах шел, храня полное молчание, попытки орка заглянуть в глаза мужчине встречались только холодным, как северные ледники взглядом, железная воля и выдержка делали свое дело. Провокации Готы не сработали. «Интересно, он знает о бородах и точно уже видел применение Удара Ки… Он не мог встретиться с Мастерами, значит, ему встречались только Отверженные. Хм, но он все ещё жив, это… внушает уважение…» Действительно, Отверженные вели самоубийственный способ жизни. Так и не получив просветления от Лорима, они забывали почти все свои принципы и бездумно бросались в любую попавшуюся драку в отчаянной попытке там получить просветление или умереть с достоинством. Этот орк… он точно сражался с кем-то из Отверженных, но все ещё стоял на ногах, и не был калекой. Это наводило на определенные размышления.
- Ну, раз ты знаешь о бороде и этой технике, - монах начал издалека, - то скорей всего должен знать, что я один из тех, кто подобрался к званию Мастера совсем близко и теперь странствую по миру в поисках Знания. Ну и попутно несу просветление Лорима в серые массы, слишком уж много пацифистов-неженок в наше время развелось.
Тарос только пожал плечами и ускорил шаг, нужно было скорее добраться до следующего населенного пункта, места здесь были не безопасные, даже для мастера боевых искусств и огромного орка-наемника.

- Да, тешь себя этим, - ухмыльнулся монах на замечание орка о возрасте. А ведь действительно, пускай Тарос не сильно разбирался в физиологии орков и в том, сколько они живут, но этот же индивидуум был седой! Или они такие и должны быть? Не смотря на то, что их монастырь был почти на границе с Северными землями, они почти не контактировали с живущими там орками. Сотрудничество монахов шло исключительно с гномами и торговыми караванами. Если у первых монахи закупали руду и другие ресурсы, то вторым они сбывали уже готовый товар, но зеленый народ как-то выпадал из этой цепи.
- А ты не боишься, что Телиамцы тебя сожгут на ближайшем костре?
- У меня столько же причин боятся этого, как и у тебя, орк, возможно даже меньше, если учитывать, что Лорима и Талору, как святых  - покачал головой мужчина, - да и пусть попробуют, у них есть на это право. Они даже не представляют, сколько тайных последователей Бога-Воина среди войск Матери Милосердия.
Монах только пожал плечами, он специально использовал старое прозвище Тэлиам, чтобы внести некоторую иронию в то, что сейчас творят Её именем. Да уж, сойди Тэлиам на землю, Её слезы затопили бы всю сушу, при виде того, что творят её именем.  Жалкие сошки, которые возомнили себя Её посланниками, творят черт знает что. Комментировать слова орка о наемниках Тарос не стал, не хотел портить разговор. Его бог признавал только честные и доблестные поединки, без хитрости и лукавства, и показать это была одна из миссий монаха. Вот только как это ясно продемонстрировать он ещё не придумал.
- Месть, - протянул мужчина, и на несколько секунд задумался. Не помешает ли путешествие с этим орком поиску его собственного пути? Или оно может даже привести его к Просвещению? Кто знает.
- Кодекс Лорима… отличается от наставлений других добрых богов. Приносящий Бурю… признает  честную и справедливую отплату как должное, но не кровавую месть. Если ты собираешься сотворить первое, то я почту за честь помочь тебе, а если второе… - Тарос на секунду замер, смотря куда-то вдаль, он что-то вспоминал, - то здесь я тебе не помощник, Гота.
Это можно было расценивать как «да», тем более, что у монаха действительно не было какого-то определенного физического пути, он был свободен идти куда глаза глядят. Тем временем путь привел необычный дуэт к развилке, орк почему-то остановился. Ах, да, он не знал куда собрался идти монах, а тем временем к ним приблизились стражники, стандартный для этой местности. Придется выкручиваться, все же слишком странным был их дуэт для этой местности.
- Эй! Вы кто? Что вы тут делаете? – слово было дано монаху.
- Простите великодушно, отец, - обратился Тарос с поклоном к главному деду, - мы просто двое путников, которым судьба  поставила подножку в виде столь позднего путешествия. Я и мой… друг, просто мы спешим, вот и пришлось отправиться в путь в столь лихое время. А здесь мы сейчас, потому что решаем какой путь лучше.

- Если мы их заметим, непременно сообщим вам, отец – ответил Тарос, отвешивая стандартный монашеский поклон со сложенными ладонями. Ещё некоторое время он, с бесстрастным лицом, следил за тем как удаляются стражники и только когда те отошли на достаточное расстояние, повернулся к орку. Теперь на его лице сияла ухмылка.
- Ну, я ещё понимаю, почему тебя так описали, но почему я дварфом оказался – это вне моего понимания, - только в недоумении покачал головой монах. Похоже путь им предстоял неблизкий и довольно трудный, подобная ситуация должна была стать далеко не последней. Ну что же, это ещё можно стерпеть.
-…заодно посмотрим другие города, церкви и веры.
- Я никогда не был туристом, поэтому сильно не стремлюсь смотреть по сторонам, - пожал плечами Тарос, - но признаю, что все-таки полюбоваться сопутствующими архитектурными красотами можно.
Сколько уже монах путешествовал, около года, только один раз он ради интереса заглянул на развалины какого-то старинного храма. И то, главным намерением было посмотреть, не водилась ли там какая нежить, один из лучших противников – не устает, убить сложно.
- Идем к конюшням, позаимствуем коней. «Лучше на лошади, да по полю, чем на тюках, да под солнцем» - фришгейнская поговорка, кстати.
- Ну знаешь, «на тюках», как ты выразился, кормят, да и можно отдыхать всю дорогу, - это было скорее саркастическое замечание, так как монах особо и не сопротивлялся выбранному орком пути. Перебросив дорожную сумку на другое плечо, Тарос ещё некоторое время смотрел куда-то вдаль, на север. Только после замечания орка, он поспешил его догнать. Ну что же, его путь продолжался, но теперь в компании хотя бы будет не так скучно преодолевать мили пути. А то что путь их лежал во Фришгейн… ну что же, ему всегда было интересно побывать в стране равнин и лошадей. Лишь бы остаться живым, после «дел» Готы там…